Пленумом Верховного Суда Российской Федерации принято постановление от 29.06.2023 № 26 «Об особенностях применения судами в делах о несостоятельности (банкротстве) норм о поручительстве».

                   Позиции Верховного Суда в области банкротства.

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации принято  постановление от 29.06.2023 № 26   «Об особенностях применения судами в делах о несостоятельности (банкротстве) норм о поручительстве».

    В данной статье приводятся соображения к состоявшемуся разъяснению, содержащемуся в принятом постановлении:

      –   В пункте 2 настоящего постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации установлено пояснение, согласно которому при проверке обоснованности требования к поручителю Суды должны учитывать существо обеспеченного поручительством обязательства. В частности, обеспеченные поручительством суммы неустоек или убытков в форме упущенной выгоды в силу абз.4 п.2 ст.4 «Закона о банкротстве», не принимаются во внимание при определении признаков банкротства поручителя. Эти суммы на основании п.3 ст.137 вышеназванного «Закона о банкротстве» учитываются отдельно, в реестре требований кредиторов поручителя и подлежат удовлетворению после погашения основного долга.

В силу акцессорности поручительства следует поддерживать предложенный подход. При этом есть необходимость  отметить, что в данном постановлении не содержится соответствующих указаний на случай, когда поручительством обеспечивается исполнение не денежного обязательства ( п.2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2020 № 45).

       Между тем, поручитель и в случае обеспечения исполнения не денежного обязательства является Должником по обязательству денежному, поскольку связан с не исполнением или не надлежащим исполнением обеспеченного обязательства. В этой связи хотелось бы заметить, что при обеспечении поручительством не денежного обязательства в реестр требований кредиторов поручителя должно быть включено требование к поручителю в обеспечение исполнения конкретного денежного обязательства основного Должника, возникшего при не исполнении или не надлежащем исполнении соответствующего не денежного обязательства. В этих случаях Судам следует проверять основания в момент возникновения соответствующего денежного обязательства, в частночти его объем.;

      – В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации закреплено разъяснение, согласно которому после введения первой процедуры банкротства в отношении Должника по основному обязательству, срок исполнения обеспеченного обязательства считается наступившим, даже если Должник не находится в просрочке исполнения обязательства; поэтому со дня введения первой процедуры банкротства в отношении Должника по обеспеченному обязательству, не допустившего просрочку исполнения этого обязательства, у кредиторов возникает право на предъявление требования и к поручителю тоже.

     Правда в этом отношении есть так же альтернативная точка зрения. Так, данное разъяснение сделано без учета разграничения последствий введения процедуры наблюдения и признания Должника банкротом: если в первом случае речь идет о фикции, используемой только для целей «участия в деле о банкротстве», а именно для целей голосования на определяющем дальнейшую судьбу Должника первом собрании кредиторов, то в случае признания Должника банкротом имеет место материально-правовое изменение срока исполнения обязательства (акселерация долга). Следовательно, введение процедуры наблюдения и реструктуризации долгов не меняет срока исполнения обязательства, в связи с чем не может обосновывать возможность обращения Кредитора к поручителю Должника за исполнением якобы просроченного обязательства.

       – Согласно абз. 2 пункта 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации если требование кредитора ранее уже было включено в реестр требований кредиторов Должника по основному обязательству, исходя из основной цели обеспечительного обязательства Должника, состав и размер требования кредитора к поручителю в деле о банкротстве последнего определяются по общим правилам п. 1 ст. 4 «Закона о банкротстве» – на день введения первой процедуры банкротства в отношении поручителя. Это означает, что поручитель не освобождается, в том числе, от уплаты договорных процентов и неустойки за период со дня введения процедуры банкротства в отношении Должника по основному обязательству и до дня введения первой процедуры банкротства в отношении самого поручителя (п.2 ст.363 ГК РФ). В деле о банкротстве поручителя в период после введения в отношении него первой процедуры банкротства на сумму основного долга по обеспеченному обязательству начисляются мораторные проценты (п. 4 ст. 63; п. 2 статьи 81, абз.4  п.2 ст. 95 и п.21 ст. 126 «Закона о банкротстве»).

       И снова  имеется альтернативный подход. Он основан на том, что согласно абз.9  п. 1; п. 4 ст. 63, абз. 10 п. 1; п. 2 ст. 81,а так же абз.3 и абз.4 п. 2 ст. 95; абз.3  п.1;п.2.1 ст.126 "Закона о банкротстве», с момента введения процедуры банкротства в отношении основного Должника, проценты заменяются на мораторные проценты; эта замена имеет материально-правовую природу, как это следует из п-ов 9,10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.12.2013 № 88.

        В пределах названного альтернативного подхода со дня введения процедуры банкротства в отношении Должника по основному обязательству требования об уплате договорных процентов и неустойки не должны начисляться, а подлежат замене мораторными процентами, согласно вышеизложенному. Учитывая особый характер поручительства, названные последствия должны применяться и для обязательства поручителя, что следует учитывать при определении размера требования кредитора к поручителю. В частности, указанные требования об уплате договорных процентов и неустойки за период с момента введения в отношении основного Должника первой процедуры банкротства в отношении основного Должника не могут быть предъявлены поручителю как в деле о банкротстве поручителя, так и вне указанного дела.

    – Согласно абз. 2 п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, контролирующее лицо, выдавшее обеспечение в состоянии имущественного кризиса Должника по основному обязательству, то есть избравшее модель поведения, отличную от предписанной ст. 9  «Закона о банкротстве», берет на себя все связанные с этим риски, которые не перекладываются на других кредиторов (п.1 ст. 2 ГК РФ). Это означает, что требование поручителя не может конкурировать с требованиями иных кредиторов – оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в п.4 ст.142 «Закона о банкротстве», но имеет право приоритета по отношению к требованиям лиц, получающих имущество Должника по правилам п.1 ст.148 «Законао банкротстве» и п.8 ст.63 Гражданского Кодекса Российской Федерации.

     В данном случае альтернативная точка зрения основывается на том, что требование контролирующего лица подлежит субординации только в том случае, если о наличии имущественного кризиса на момент возникновения требования, не было известно соответствующему кредитору (в частности, указанная позиция была выражена в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 04.02.2019 № 304-ЭС18-14031). В свою очередь, осведомленный об имущественном кризисе Должника кредитор не вводится в заблуждение контролирующим лицом и потому не может претендовать на улучшение своего положения за счет субординации требования о возврате соответствующего финансирования.

      Возможно, ограничительное толкование будет дано в ходе формирования судебной практики при рассмотрении конкретных дел.

         – Согласно п. 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации заключение мирового соглашения в деле о банкротстве Должника по основному обязательству не затрагивает объем прав и обязанностей кредитора в его отношениях с поручителем, если кредитор не голосовал за утверждение мирового соглашения (п.1 ст.310, п.1 ст.450 ГК РФ).

           В данном случае альтернативный подход основан на акцессорном характере поручительства, который предполагает изменение обязательства поручителя при изменении обеспеченного поручительством обязательства.    Данное мировое соглашение в деле о банкротстве изменяет обеспеченное обязательство даже в том случае, если кредитор не голосовал за его заключение, в этом существо коллективного осуществления прав кредиторов в деле о банкротстве.